«От Тапиау до Полесска» по левому берегу вдоль судоходного канала
Маршрут «От Тапиау до Полесска» по левому берегу вдоль судоходного канала знакомит с героиней путешествия – Деймой. 31 июля волонтёры с нарушениями слуха отправились по маршруту в сопровождении гида на жестовом языке.
Встречаемся мы с волонтёрами как обычно у Дома Советов, некоторых наших друзей нужно было ещё и узнать после долгого их отсутствия во время учёбы – изменились красавцы, окрепли, возмужали и готовы вновь знакомиться с родной областью. Но нас ждал неожиданный подарок. Позвольте представить наших нежданных, но и в тоже время желанных путешественников – Рут Лайзерович и её супруг Михаэль, специалисты по еврейской истории, организаторы выставок, лекций и презентаций визуальных материалов, где оживают евреи, покинувшие Восточную Пруссию и рассеянные по миру из-за трагических событий XX века.
Вот таким составом отправляемся в путь по маршруту, разработанному проектом «История. Люди. Память» «От Тапиау до Полесска» по левому берегу реки Дейма.
Наш маршрут берёт своё начало в городе Гвардейске, где и рождается река, превращённая в судоходный канал ещё в конце 14 века силами рыцарей Тевтонского ордена. Уверены, что многим известен город Гвардейск, но не многим он знаком.
Для начала немного настроимся на тональность дня – нас ждали приметы прошлого и некоторые причуды уже в городе Гвардейске, где сохранились облик и очертания города Тапиау. Во-первых, это прямоугольная площадь, к углам которой подходят под прямым углом главные улицы, а на перекрёстках сохранились дома со скошенными углами для лучшего обзора лошадьми, приближающихся к центру города с повозками, гружёнными товарами на ярмарку.
Кстати, тут же важно упомянуть дополнение от специалистов по еврейской истории: «Именно в таких городах, где шла активная торговля сельскохозяйственными товарами и жили еврейские семьи». Верным признаком удачного местоположения города может служить факт бойкой жизни придорожных харчевен. В окрестностях Тапиау в 1436 году функционировало их уже сразу шесть. По сохранившимся документам известно, что просуществовали они до 1731 года.
В те времена торговые пути пролегали, преимущественно, по рекам, и через Тапиау ежегодно проходило более сотни судов, битком набитых разным товаром. Поселение Тапиау было небольшим. Основным занятием его жителей являлось земледелие. В XVI веке в Тапиау ежегодно проводилась ярмарка, во второй половине XVII века – уже две ярмарки в год, к началу XVIII века – еженедельно, а в конце XIX века торговали уже два раза в неделю – по средам и субботам.
«Евреев в Тапиау проживало немного, но больше, чем католиков, и торговали они в основном текстилем – всё было продуманно с еврейской точностью: крестьянин, реализовав на ярмарке свой товар с полей, после полудня имел время для собственных закупок. В магазинах у евреев приобретались одежда да обувка детям, супруге – красивый платок да яркая брошь, а себе… но об этом мы можем лишь догадываться», – поясняет Рут Лайзерович.
По одной из улиц, примыкающих под прямым углом к площади, мы дружной компанией отправились к городской ратуше, которая была построена в 1922 году, остановились у здания, которое нужно было определить по некоторым приметам, как складскую постройку и найти в её кирпичной стенке оттиски клейм производителей строительного материала. Но раздались какие-то непонятные шумы – скрипы и звуки поломавшегося механизма… Стрелки часов на ратуше пришли в движение – закрутились, завертелись…
«Что случилось с часами?» – спросила Рут. «Они сошли с ума…» И началось действо знакомое каждому, кто бывает в Гвардейске в 10, 12 или 16 часов, – музыкальное сопровождение от двух маленьких жителей часового механизма, оживших несколько лет назад в здании довоенной ратуши.
Не могли путешественники пройти мимо библиотеки города Гвардейска, где присел Василий Тёркин – легендарный герой фронтовой поэмы Александра Твардовского. Именно в Тапиау, будучи специальным военным корреспондентом газеты «Красноармейская правда» 3-го Белорусского фронта Александр Трифонович узнал о Победе 9 мая 1945 года и завершил поэму «Василий Тёркин».
А Гвардейская библиотека выписала свидетельство о рождении Василию Тёркину по месту появления финальных строчек поэмы именно в Тапиау.
По Гвардейску гулять одно удовольствие – по периметру центральной площади установлены стенды с фотографиями старого города и информацией о знаменитом уроженце Тапиау восточно-прусском художнике Ловисе Коринте. Здесь же мы нашли портрет жены художника Шарлотты Беренд, хотелось бы отметить, что именно её портреты кисти Коринта отличаются от портретов других персонажей светлыми тонами и удивительной тёплой светопередачей…
«Наверное, это любовь», – отметили наши экскурсанты. Уместно будет сообщить, что среди наших друзей в путешествие отправились две молодые пары, которые разницей в месяц зарегистрировали свои союзы – это Ксения и Сергей, и Виктория и Ильдар – мы очень рады воспользоваться моментом и ещё раз поздравить нашим любимых молодожёнов.
Необходимо добавить, что Шарлотта Беренд была родом из еврейской семьи. Её отец, Эрнст Берент – фабрикант из г. Дессау, вёл хлопковую торговлю, мать – Хедвига, происходила из древнейшей еврейской фамилии Гумперц (Gumpertz). Этот род был знаменит тем, что на протяжении более двухсот лет «снабжал» Европу выдающимися личностями: Гумперц Аарон – занимал видное место в новейшей философско-культурной истории еврейства во второй половине 18 века; Гумперц Илия – банкир и общественный деятель конца 17 века, вблизи своего дома построил великолепную синагогу и школьный дом, где ученые могли беззаботно посвящать себя науке; Гумперц Рубен — общественный деятель и меценат, в 1799 году был избран председателем еврейской общины в Берлине, он усердно ратовал за предоставление евреям гражданских прав; Гумперц Соломон, также его звали Залман Эммерих, — врач второй половины 17 века, первый в семье Гумперц проявил стремление к общим наукам и поступил на медицинский факультет Лейденского университета (Нидерланды); Гумперц Леон — писатель второй половины 18 века, родился в еврейской семье, но умер христианином, рано проявил интерес к светским наукам (исключительное явление среди тогдашних евреев), отправился в Берлин к еврейскому просветителю Мендельсону, переселился в Кёнигсберг, дабы вступить в коммерческое дело и слушать лекции в университете – Мендельсон снабдил его письмом к Канту, которому не понравились антирелигиозные взгляды Леона Гумперц и указал ему на то, что он должен соблюдать обряды еврейской религии, так как зависит от кёнигсбергских еврейских купцов; Гумперц Реубен — в конце 17 века основал в Везеле крупный торговый дом и вскоре стал известен при немецких дворах в качестве поставщика, был назначен на пост главного сборщика податей — первый случай, чтобы еврей занимал государственную должность в Пруссии.
В 1913 году Шарлотта приезжала в Тапиау, где Ловис прогуливаясь с ней по городу, показывал все потайные местечки своего детства. Как потом писала в своих воспоминаниях о визите в Тапиау Шарлотта: «Я не представляю, как Ловис мог вырасти таким чувствительным, ранимым человеком, взрослея здесь, в этом грубом мире провинциалов и простолюдинов». И как писал сам Ловис Коринт: «…где каждый тапиауэц был уверен, что мир вертится вокруг его городка».
В 1908 году Шарлотта выставляла свои работы в залах изобразительного искусства Берлинского Сецессиона (выставочная организация молодых немецких художников). Однако, как и полагается хорошей еврейской жене, после замужества с Ловисом Коринтом, она полностью сосредоточилась на семье, на карьере мужа и воспитании детей. Шарлотта была младше Ловиса на 22 года, но их любовь друг к другу была безграничной. За свою творческую карьеру художник написал боле тысячи портретов любимой супруги. Шарлотта же до последнего дня жизни Ловиса Коринта оставалась для него музой, вдохновительницей, строгим судьей и надежным укрытием.
После смерти художника в 1925 г., Шарлотта переехала в Америку, избежав тем самым ужасов, которые начались в Германии с приходом нацистского режима относительно представителей еврейской национальности.
В 1958 году Шарлотта написала книгу о художнике «Моя жизнь с Ловисом Коринтом» и выпустила каталог с его работами, который по сей день используется искусствоведами всего мира, как стандарт.
А наша компания отправляется в милый уютный дворик, где открывается вид на место рождения реки Дейма. Важно отметить, что Дейма, которую мы все считаем рекой, таковой не является – она правый рукав реки Преголи. Мы каждый день в городах выходим на перекрёстки со светофорами, переходами, а вот водные перекрёстки встречаются в нашей жизни не часто. А вот и он – водный перекрёсток.
Преголя здесь расходится на два рукава: один бежит в Калининград к Вислинскому заливу, а другой – к Куршскому заливу. Но посмотрите повнимательней… Видите, воды правого рукава текут в сторону левого – это нагонные воды со стороны Куршского залива, от которых зависит уровень воды в реке.
Поспешим к набережной – сейчас она благоустраивается и можно прогуляться до домика, где родился Ловис Коринт, а поднявшись на мост, отправиться к замку…
Обращаем внимание, что к реке ведут улицы по холмистой местности и здесь мы замечаем, что торговая площадь находится на возвышенности и городок разрастался в пределах этого холма, а корявые улочки не случайны – удобно было смывать нечистоты обильно водой после ярмарочных дней, стоки все неслись к реке.
Да, удивляют ровные берега реки и, глядя на замок, не совсем пока приведённый в порядок, вспоминаем, что Дейма в Средневековье была мелкой и извилистой рекой, и чтобы доставить грузы от Лабиау – нынешний Полесск, до Тапиау – Гвардейск, во многих местах приходилось суда и баржи буксировать по суше…
Вот тогда и был построен канал со шлюзами Тапиов (Гвардейск) – Лабиов (Полесск), предназначенный для осуществления водных коммуникаций внутри страны. Понимая важность использования рек в транспортных и стратегических целях, орден с 1372 года начал проводить гидростроительные работы на реке Дейме – была предпринята неудачная попытка соединить Дейму с рекой Мемель, минуя опасный для мореплавания Куршский залив.
В 1395 году по распоряжению Великого магистра Тевтонского ордена Конрада фон Юнгингена было спрямлено и расширено извилистое русло реки Деймы. Фактически был прорыт глубокий судоходный канал от Тапиау (Гвардейск) до Лабиау (Полесск) Это был первый практический шаг на пути к созданию обустроенной речной судоходной сети в бассейне реки Прегель и в целом в Восточной Пруссии.
В результате работ на реке, Дейму спрямили и расширили, построили канал в 1395 – 1410 годах, а в 1430 году — шлюз у Лабиау.
В дальнейшем Дейма стала важным судоходным каналом от Тапиау до Лабиау. Затем на протяжении четырёх столетий шаг за шагом были спрямлены и углублены другие реки, построены малые и большие судоходные каналы.
А вот и дом на набережной, фотография которого чудным образом нас переносит в начало ХХ века, когда можно было фото-документально зафиксировать уровень воды Деймы, выходившей из берегов в половодье.
Теперь-то мы знаем, что Дейма – это судоходный канал, а для перемещения барж разводят мост, правда, одну половинку, но всё же – функции свои Дейма не утратила. Предлагаем посмотреть короткий репортаж нашего проекта о Дейме – реке-дороге.
На набережной не прогуливаются просто так и не сидят без дела – здесь ловят рыбу! Щучка – собственной персоной...
У домика, где родился Ловис Кринт – немного о семье художника и его детстве. Если задумаете посетить город Гвардейск, уместно будет посещение небольшого музея, расположенного в стенах дома на берегу Деймы и познакомиться с творчеством художника, коллекция графики которого хранится в фондах Калининградского Музея изобразительных искусств и представлена в Гвардейске. Небольшой сюжет о доме Ловиса Коринта команда нашего проекта создала ещё в 2020 году.
Поднимаемся на мост, знакомимся с его механизмами и разводными элементами, переходим через Дейму – у замка Тапиау ширина реки составляет не больше полсотни метров. Для прохождения даже небольших судов по Дейме необходимо разводить мост, баржи идут в сопровождении буксиров…
Нас ждёт замок Тапиау. Портреты на баннере ещё раз подтверждают об исторической значимости замка – здесь и Витовт, и герцог Дерби (будущий король Англии Генрих IV), и герцог Альбрехт Бранденбургский, и… не сразу узнали наши путешественники четвёртый портрет – это Франц Лефорт, в мае 1697 года в замке Тапиау останавливалось Великое посольство Петра I, но Петра здесь не было.
Российский царь посетил Тапиау весной 1716 года, проводя русскую эскадру из Лабиау в Кёнигсберг по реке Дейме до Тапиау, оттуда Прегелем через Кёнигсберг в Вислинский залив. Пётр принимает решение перебросить в район Гданьска галерную эскадру, учитывая известные сложности речного пути, царь сам участвует в проводке кораблей, которая из Лабиау в Гданьск была осуществлена успешно: 27 апреля пополудни Пётр с эскадрой прибыл в город Данциг.
На месте слияния двух рек Преголи и Деймы рыцари Немецкого ордена появились впервые в 1255 году, во время похода на Самбию. Через 10 лет, на месте прусской крепости Сугурби, они закладывают свою, дают ей имя Тапиау, и начинают освоение этих земель. По замыслам крестоносцев крепость должна была стать своеобразным форпостом на пути в Кёнигсберг из Надровии. Путь этот лежал по Прегелю. А Дейма становится первой условной границей государства Тевтонского ордена – естественным рубежом, по правому берегу которого огромные территории лесной непролазной чащи и топкие непроходимые болота. С тех самых пор Дейма служила рубежом, преодолев который можно было бы стремительно приблизиться к Кёнигсбергу, что, кстати, и произошло в середине ХХ века – в годы Второй мировой войны.
Потому и требовалось тевтонам охранять эти рубежи от набегов надровов, скальвов и литовцев, а заодно и собирать отряды в походы на Литву, в которых участвовали европейские дворяне со своими наёмниками.
Статус замка Тапиау существенно поднялся при герцоге Альбрехте Бранденбургском.
В 1511 году 21-летний маркграф Альбрехт фон Бранденбург-Ансбах, Гогенцоллерн франконской ветви и племянник польского короля, был избран Великим магистром Ордена.
При абсолютно пустой государственной казне Альбрехт Бранденбургский добился политической самостоятельности, заключив с польским королем в 1525 году Краковский мирный договор. Пруссия сохранила свою территорию, согласно Второму Торнскому договору 1466 года, но религиозно-военное государство было преобразовано в светское герцогство. Великий Магистр Альбрехт фон Бранденбург-Ансбах упразднил Орден на территории Пруссии и стал первым наследным герцогом Пруссии. Одновременно герцог Альбрехт перешел в протестантство и после консультаций с Мартином Лютером осуществил Реформацию в своей стране. Таким образом, герцогство Пруссия стало первым протестантским государством в мире.
Альбрехт сделал замок Тапиау главным амтом, его глава, амтгауптман, с 1542 года принадлежал к государственному совету. Герцог частенько использовал замок как временную резиденцию. Для этого он провел в замке значительную реконструкцию, как того требовал статус светского правителя.
Умер Альбрехт в 1568 здесь же в Тапиау в возрасте 78 лет (долгожитель по меркам того времени). Первоначально герцог был погребен в этом замке, и пока готовилось надгробие известным голландским мастером Корнелиусом Флорисом из чёрного мрамора, примерно два года в подвалах замка Тапиау под базальтовой плитой покоилось тело последнего Великого магистра Тевтонского ордена и первого герцога светской Пруссии. Лишь затем его прах был перенесён в склеп Кафедрального собора Кёнигсберга, эпитафия занимала почти всю восточную стену, богато украшенный саркофаг орнаментом и скульптурами, каждая из которых являлась христианским символом и содержала в себе определённый смысл, передавал сакральность эпитафии и, таким образом, значимость Альбрехта Бранденбургского в истории Пруссии.
С имеем Альбрехта связывают и архив Тевтонского ордена, который был перенесён в 1457 году на хранение из Мариенбурга – столицы ордена, в замок Тапиау, как и тогда же саму резиденцию ордена – в Кёнигсберг. Альбрехт, как последний магистр Тевтонского ордена, единственный кто знал о ценности этих архивных бумаг. «А куда делся архив ордена?» – спрашиваем у Рут Лайзерович. – «Он в Германии…» ...Вот так вот...
«А что из себя представлял архив ордена?» – продолжаем допытывать Рут, знающей, где хранятся бумаги. «Это были сведения о походах, кто участвовал, сколько жертвовал…» – «Обычные бухгалтерские сведения?» – «Да».
Начиная с 1786 года, в замке Тапиау действовал приют для бедных, а в 1793 году дом презрения принял первых дряхлых, убогих, больных и сирот, позднее – солдат-инвалидов, участников Наполеоновских сражений.
В 1879 году были снесены три флигеля старого орденского замка, который перестроили под исправительное учреждение, с различными мастерскими и даже своей типографией. В 1911 году в тюрьме отбывало 176 мужчин и 38 женщин самого различного возраста.
В период Веймарской республики и при правлении нацистов в замке Тапиау всё также размещалась тюрьма.
С апреля 1945 года замок преобразован в следственный изолятор для содержания военных преступников, позже – опять же в тюрьму.
История Тапиау как места для содержания заключённых продлилась более двух столетий. В советское время учреждение часто реорганизовывали. В замке располагалась Тапиауская тюрьма, затем — детская трудовая колония, а после — как пересыльная тюрьма. Последние 60 лет на территории средневекового замка размещалась мужская колония общего режима.
В начале 2022 года Областная дума приняла решение о передаче замка Тапиау «Корпорации развития Калининградской области», в конце мая Областной историко-художественный музей передаёт окончательно объект. В апреле группа компаний «Элмонт» представила концепцию развития средневекового замка Тапиау. Инвестор готов вложиться в ремонт объекта культурного наследия и организовать в сохранившемся замковом флигеле XIV века музей. На остальной территории предлагается разместить ресторан исторической кухни, видовую башню с кофейней, охотничий домик с гриль-зоной, этнографический центр и центр обучения традиционным ремеслам, а также гостиницу. Часть средств инвестор рассчитывает привлечь с помощью губернаторской программы восстановления памятников и дальнейшего вовлечения их в экономику региона.
Творческая команда проекта «История. Люди. Память» в сопровождении экскурсовода проникла в замок, его подвалы, чердаки и создала видеофильм о замке у реки.
В центре Гвардейска установлен единственный в регионе обелиск, высотой почти 4 метра, памятник русским воинам 4-х войн: Семилетней войны (1757 – 1763), Наполеоновской кампании 1806 – 1807 и 1812 – 1813 годов, Первой мировой войны (1914 – 1918), Великой Отечественной войны (1941 – 1945).
Итак, разобравшись какую роль выполняли замок Тапиау и река Дейма, отправляемся в путь по левому берегу вдоль судоходного канала.
Первой остановкой, практически в поле, стала деревня Гросс Шлюз на берегу реки Деймы. По дороге у посёлка Забарье мы повстречаем дома, которые принадлежали бывшему району Генрихсхоф Мотерау. Мотерау – это старая прусская деревня, существовавшая ещё во времена Ордена, но, возможно, она гораздо более древняя, потому что в 900 метрах к северо-востоку от Мотерау и в 300 метрах к северу от Большого Шлюза на Дейме расположена Замковая гора, на которой находилась старая прусская крепость, возможно, она использовалась Орденом в качестве оборонительного сооружения. Двор укрепления долгое время хорошо просматривался. Местность в округе была сильно лесистой. В более позднее время прусская Замковая гора была объявлена памятником природы.
Район Большого шлюза был предместьем усадьбы Генрихсхоф, позднее присоединенной к Мотерау.
Свернув за посёлком Забарье у нефтяных качалок вправо в сторону реки, мы попали в пшеничный рай… Полевая дорога привела нас к холму, о котором с давних времён рассказывают древнюю легенду и объясняют происхождение названия реки Дейма – от слова «деймос». Ну кто же поверит, что реку спрямили люди, конечно же это дело рук самого дьявола – демона!
«В стародавние времена, когда Дейма была ещё рекой во многих местах заиленной. Рыбакам, пытавшимся доставить свой груз из Лабиау и Куршского залива на рынок на своих баржах по Дейме, приходилось тяжело, поскольку большую часть пути они буксировали свои баржи по суше. Однажды молодой рыбак и его жена отправились в путь ночью, чтобы к рассвету доставить рыбу на рынок в Тапиау. Когда им удалось преодолеть расстояние от Лабиау до местечка Большой Шлюз и до восхода солнца оставалось еще некоторое время, уставшие, они решили отдохнуть. Мужчина остался сидеть на берегу Деймы, а женщина расположилась немного поодаль, за кустарником. Оба вскоре крепко заснули.
Когда мужчина проснулся уже светало, и солнце вот-вот взойдет… вздохнув, он произнёс про себя: "Ох… до рассвета мы не доберёмся до Тапиау“. Ведь последний отрезок можно было пройти только пешком по полю. "Ах, – сказал он, – я бы всё отдал, если только можно было плыть по Дейме, не крутя педали“ ... Внезапно перед ним встал человек в охотничьей одежде и сказал, что он слышал слова рыбака. „Неужели ты действительно отдал бы всё, если бы Дейма стала судоходной?" Рыбак утвердительно кивнул. "Хорошо, – сказал на это охотник, – давай заключим пари: мне удастся вычерпать Дейму до того, как в большом замке взойдет солнце и прокричит петух! Когда я сделаю это, всё, что я хочу от тебя, это чтобы ты посвятил мне свою жизнь".
Рыбак задумался на некоторое время. Он подумал про себя, что охотнику никогда не удастся этого сделать, ведь сейчас уже светает. "Ставка сделана, – сказал рыбак, – но только при условии, что вы вывалите всю землю и песок из Деймы рядом со мной, чтобы я мог убедиться, что вы действительно вычерпываете это из Деймы”.
Он уже давно понял, что это был дьявол, с которым он заключил пари. – Хорошо, – сказал охотник, – пусть будет так, – и тут же исчез.
В следующее мгновение в воздухе раздался грохот, и огромная простыня, полная песка и земли, вывалила содержимое на землю недалеко от рыбака. Дьявол бешено продвигался вперед, а земляной вал становился все длиннее и выше. Работа приближалась к завершению, охотник подошёл к тому месту, где сидел рыбак, а время едва тянулось и солнце ещё не хотело показываться. Тогда рыбак понял, что, если не произойдёт чудо, то он проиграл пари, и его жизнь будет принадлежать дьяволу. Жена рыбака все это время сидела, спрятавшись за кустами, она слышала всё с самого начала, и когда дьявол, победоносно добрался до Тапиау, прибыл с последней простынёй, полной песка, женщина довольно громко закричала, прежде чем дьявол успел высыпать песок в кучу. Дьявол промахнулся и высыпал песок рядом, в гневе он растворился среди своих проклятий, воняя серой.
Благодаря хитрости жены, мужчина сохранил свою душу. Дейма стала судоходной, баржам больше не нужно было так мучиться и с тех пор у Деймы стоят две горы – Замковая и Круглая – рядом с Большим Шлюзом. А дьявол больше никогда не появлялся в этих краях».
А на помощь путешественникам пришла Рут Лайзерович, она показала фотографии местечка Большого Шлюза. На этом месте на Дейме стоял когда-то один из четырех шлюзов, задача которого была сохранять уровень воды в канале.
Следующая остановка нашего путешествия – посёлок Славинск, бывший Гольбах. Первое место осмотра в посёлке, безусловно, стали руины орденской кирхи. И вновь ценный комментарий от Рут Лайзерович: «Расстояние между замками Тапиау и Лабиау составляет почти 40 км. А по внутреннему уставу ордена было необходимо останавливаться на ночлег, а также и для стратегических целей, на расстоянии каждые 20 километров – иметь опорный пункт. Если строительство замка было не возможным и таковой необходимости в данной местности не было, то в этом случае строились Орденские церкви, подобные крепостям – «бургам» с мощными стенами, высокими башнями и большими залами для размещения легионеров в ожидании подкрепления, а дабы не скучать, их угощали вином – пивные запасы держали в подвалах замках, а в таких промежуточных пунктах хранили в бочках вино».
К высокому холму, на котором всё ещё видны живописные руины старинной кирхи с гнездом аиста наверху ведут две параллельные дороги. Одна, что справа, — грунтовая, другая, что слева, — выложена плитами. Остановитесь, присмотревшись, плиты эти — могильные. На некоторых ещё видны надписи на немецком языке. Дорожка эта из плит приводит в итоге к женской колонии, а та, что справа, грунтовая, — к развалинам церкви.
С вершины холма открывается изумительный вид на окрестности, вдали виднеется долина реки Деймы – здесь она, если можно так сказать, сворачивает в сторону Полесска. Дышится необычайно легко и чувствуется прилив сил.
Полянку с кирхой отделяет от территории колонии заборчик из сетки-рабицы. Сохранился старинный домик, видимо, пасторский, в нём теперь обитают осуждённые женщины.
Но наших путешественников удивила жизнь в Славинске – не готовы были увидеть колонию-поселение… Но посёлок интересен своими довоенными постройками. На домах таблички, где значатся инициалы владельцев и годы постройки.
В здании почты продолжает функционировать отделение почты, а в здании узкоколейного железнодорожного вокзала теперь больница для вольнопоселенцев, напротив – столовая для обитателей исправительного учреждения. Перемещение отбывающих наказание сопровождается по посёлку под конвоем. Максимально содержится в колонии-поселении 149 человек.
Хозяйственные дворы напоминают о сельскохозяйственном прошлом и настоящем потенциале этих земель. Местные крестьяне в орденский период обрабатывали свои наделы и обязаны были поставлять шалауэнское зерно – налог, обеспечивающий пограничные замки в Шалауэне (Скаловии) Рагнит и Шалауэнбург. Это было связано с расположением тех замков, которые не могли сами обеспечить себя продуктами питания.
Кстати, по дороге к Славинску в посёлке Ясеньское располагалось имение Гросс и Кляйн Куглак, владельцы которого очень часто менялись, один из которых успел построить в 1800 году господский дом (от его ничего не осталось). В 1869 году Евгений фон Гиппель (1843 –1934) приобрел поместье в Гросс Куглак за 46 000 талеров, а имение Кляйн Куглак за 45 000 талеров.
Семья Гиппелей принадлежала к исконному дворянству Верхней Лаужитцы (Oberlausitz). Членами этой семьи были, в частности, мэр Кёнигсберга и начальник полиции Теодор Готлиб фон Гиппель Старший (1741 – 1796) – уроженец Гердауэна из семьи бедного протестантского священника и Теодор Готлиб фон Гиппель Младший (1775 – 1873) – друг Эрнста Теодора Амадея Гофмана.
Землевладелец фон Гиппель стал одним из членов-основателей учреждённого в 1882 году Восточно-Прусского общества племенной книги. Первыми в хозяйстве Гросс и Кляйн Куглак стали 18 лошадей из Восточной Фризии. Позже здесь содержалось около 100 коров вместе с молодняком и бычками на откорм. В 1907 году после обильных дождей разлив Деймы нанёс большой ущерб поместью в Куглаке. После устранения повреждений экономика хозяйства продолжила свой рост – надои молока выросли с 1 600 литров с коровы до 4 200 литров в 1890 году. Примерно в 1880-х годах коров доили три раза в день, причем каждая женщина должна была доить 10 коров. В то время литр цельного молока стоил 6,6 пфеннигов.
В период 1-й мировой войны русские войска дошли до реки Дейма, но не пересекли эту границу.
Землевладелец Гросс Куглака Вальтер фон Гиппель (1872 – 1936) в 1925 году был избран генеральным земельным директором. На этом посту, где он принимал активное участие в спорах по реструктуризации (снижении) долгов крупных сельскохозяйственных предприятий в чрезвычайные 1920-е годы, он вызвал резкую критику со стороны национал-социалистов, что привело к так называемому процессу Гиппеля в Кёнигсберге после 1933 года, в ходе которого он был осужден.
Владение унаследовал его сын Герд фон Гиппель (1902 – 1963) – последний немецкий владелец. 21 января 1945 года жители Гросс Куглака бежали, впрочем, как и жители Гольдбаха.
Здание усадьбы после войны ещё долгое время стояло, стены которой обрушились в 1980-х годах и были снесены вместе с большинством хозяйственных построек. Сохранились только террасы впереди и позади усадьбы. Колесная мастерская и конюшня были переоборудованы в лесопилку.
Одно из 9 крупных населённых пунктов со своим церковным приходом в районе Велау (пос. Знаменск – довоенный административный центр) поселение Гольдбах впервые упоминается в исторических документах в 1302 году. Основателем деревни Гольдбах считался Хельвиг фон Гольдбах. В 1652 году поселение Гольдбах с работниками и скотом были заложены семье баронов фон дер Тренк. Представители этого прусского дворянского рода служили в армии Священной римской империи, но разным коронам и даже воевали друг против друга в XVIII веке, отличались жёстким и авантюрным характером.
Из рода Тренков происходил главнокомандующий прусской армии в годы Семилетней войны Иоганн фон Левальд. Опытный пруссак противостоял русской армии под командованием фельдмаршала Апраксина в сражении вблизи местечка Гросс-Егерсдорф (пос. Междуречье Черняховского района) 19 августа 1757 года. Род баронов фон дер Тренков владели землями от Гольдбаха до самого Куршского залива, со временем из-за больших долгов владения будут распроданы по частям, на которых будут созданы имения других фамилий.
Старейшей крестьянской семьёй в Гольдбахе являлась семья Мерц. Именно Христофу Мерцу было предписано два хуфа (чуть больше 22 га) земли в Гольдбахе ещё 2 июня 1613 года. Позже члены семьи выполняли функции наблюдателей за лесом, учебных заведений, церковных служителей, общественных деятелей, регистраторов и районных советников. Последний, Фридрих Вильгельм Мерц, в начале ХХ века считался инициатором узкоколейного железнодорожного сообщения из Тапиау в Лабиау.
В глубине роскошного Славинского парка на возвышенности находится мемориал в память о погибших и умерших от ран в январе-мае 1945 года красноармейцах.
Здесь похоронены более 800 советских воинов, в том числе Герой Советского Союза майор Степан Козак (1920-13.04.1945).
Награждённый Орденами Красного Знамени, Отечественной войны I степени, Александра Невского, прошедший всю войну в составе Волховского, Ленинградского, Сталинградского, Степного, Южного, 3-го Белорусского фронтов и получивший пять ранений различной степени тяжести, Степан Козак с батальоном первым прорвал сильную оборону немцев в районе Пилькаллена (ныне посёлок Добровольск в Краснознаменском районе) и затем 13-15 января 1945 года пробился с боями до Деймы, преодолев 120 километров.
Золотую Звезду Героя и Орден Ленина майор Козак получил за взятие посёлка Рогинен (возле Гольдбаха) 8-13 апреля 1945-го. Немцы вели там исключительно мощный артиллерийско-миномётный и пулемётный огонь, пресекая попытки продвижения стрелковых подразделений и поддерживающих пехоту танков. Тогда командир батальона Козак приказал танкам идти вперёд, а пехоте двигаться под их прикрытием, сам же сел на один из танков и повёл батальон на штурм.
Высоту красноармейцы взяли, но многие при этом погибли. В том числе и 25-летний комбат Степан Козак.
На территории Гольдбаха располагался красноармейский госпиталь, немецкая часть, уходя от наступления, в тылу наших частей нарвалась на этот госпиталь – фашисты расстреляли безоружных раненных. Об этом стало известно Верховному главнокомандующему Иосифу Сталину, и тот приказал в отношении этой фашисткой части «пленных не брать», – приказ исполнили.
Памятный знак на братской могиле красноармейцам в Гольдбахе был установлен в 1945 году, а в 1981 – 1983 годах в посёлке Славинск в результате сигнала – письма от работника Управления пусконаладочных работ (УПНР) на адрес областного комитета партии, был создан мемориальный комплекс.
Получив задание наладить объект электропривода в посёлке Славинск, работник УПНР во время обеденного перерыва обратил внимание на какие-то бугры на склоне и горько плачущую старушку. Работник подошёл к женщине, узнал, что приехала она издалека на могилку сына, сказала, что он похоронен здесь, но никаких имён… Под впечатлением от увиденного, сотрудник УПНР написал письмо в комитет партии, через 1,5 месяца его пригласили и поблагодарили за уважение к павшим, показали проект мемориала, план захоронений с указанием фамилий погибших.
К сожалению, мемориал сейчас находится не в лучшем виде, осознавая, что посёлок не пустует и у вольнопоселенцев есть свободное время, однако, до памятного места у них руки не доходят…
Держим путь к следующему посёлку, расположившемуся на левом берегу реки Дейма, – Нахимово, объединивший бывшие Кляйн и Гросс Шарлак, которые принадлежали крайсу Лабиау – мы тем временем оказались в Полесском районе, где немного познакомимся с усадебной жизнью Восточной Пруссии. Наш проект создал репортаж об усадьбах Пруссии, на примере разрушенного имения в посёлке Красный Яр Гвардейского района знакомит с особенностями ведения хозяйства.
Шарлак в переводе с немецкого означает ярко красный цвет – алый.
Усадьба в стиле необарокко в Кляйн Шарлак была построена архитектором Шторпом в 1910/11 году. Усадьба была украшением не только поместья, но и всей деревушки. Последней немецкой владелицей была Ева Вольтаг, урожденная Йохст (1895-1963), чья семья приобрела поместье в 1855 году. Внук Евы Вольтаг, господин Хельмут Вольтаг пишет, что семья Йохст изначально жила в Лиссау/Западной Пруссии и прекрасно вела хозяйство на тамошней богатой плодородной земле. Это облегчило им финансовую задачу по приобретению совершенно заброшенного поместья Кл. Шарлак площадью 356 га в Восточной Пруссии. В эпоху железных дорог присоединение к узкоколейной железнодорожной линии Лабиау – Тапиау стало преимуществом для поместья. Железнодорожная станция находилась прямо напротив входа в поместье.
Хельмут Вольтаг пояснил одну фотографию усадьбы: «Вид с воздуха на Кляйн Шарлак показывает рыцарское поместье моей бабушки, миссис Евы Вольтаг. Этот снимок был сделан пилотом вермахта с авиабазы, расположенной возле усадьбы».
Оказалось, что один из наших путешественников ещё в 2005 году, будучи молодым и энергичным, танцевал в зале Дома культуры Нахимово – самой лучшей дискотеки Полесского района, расположенной в имении Кляйн Шарлак. А Рут Лайзерович, будучи молодой и не менее энергичной, как сейчас, гоняла в ГДР на велосипедах на дискотеки, которые также размещались в старинных усадьбах.
Самый ранний сохранившийся документ о поместье Гросс Шарлак, как рыцарском имении, датируется 1346 годом. Земля была пожалована рыцарю Индати 24 декабря 1261 года. Через несколько лет она перешла во владение рыцаря Кристиана фон Шарлейки, который, вероятно, и стал крестным отцом в названии местности. Родоначальником фамилии считается фон дер Тренк, представителем этого рода в Пруссии в XVII веке становится потомок династии Гедун фон Шарлейки.
В период своего расцвета имению Шарлак принадлежали земли от Куршского залива до Гольдбаха. По последним подсчетам, площадь имения Groß Scharlack составляла около 660 га. Вплоть до конца 18-го века усадьба принадлежала обширным владениям баронов фон дер Тренк, которые должны были продать его части из-за накопившегося огромного долга.
В начале 20-го века поместье Groß Scharlack было известно своим коневодством и семеноводством. Кроме того, здесь находилась признанная восточно-прусско-голландская ферма крупного рогатого скота и йоркширская породистая свиноферма.
Одна постройка в центре хозяйственного двора господского имения привлекла внимание путешественников – краснокирпичный айскеллер рядом с заросшим прудом. Великолепное дополнение Михаэля Лайзеровича, который мягко улыбаясь, ждал, может кто догадается, что за загадочная постройка…
«В этом строении должны ещё быть пару-тройку ступеней вниз. Как только лёд в пруду зимой достигал толщины 30–50 сантиметров – специальными пилами вырезали большие ледовые блоки 50х60 сантиметров, с помощью длинных шестов с крюками вытаскивали их, укладывали в ледник и пересыпали заготовленной ещё с осени соломой, которая хранилась наверху постройки». Сбор «урожая льда» длился неделю. Шла заготовка льда и на заливе, и на реке Дейма. «Только не путать это слово – айскеллер со словом ас-киллер», – добавила Рут и показала характерный распиливающий жест на шее…
Некоторое время усадьба Кляйн Шарлак являлась Домом культуры, была отремонтирована в 1989/90 годах, настоящее время не функционирует, в здании осталась лишь библиотека, вход в которую с обратной стороны. А напротив усадьбы сохранилось, правда, несколько видоимзенённое, но узнаваемое, здание вокзала узкоколейной дороги.
Довольные своими открытиями путешественники отправились в посёлок Тургенево. Наверное, каждый по дороге в Полесск обращал внимание на заметную кирху в посёлке Тургенево. Возможно, многие останавливаются, осматривают её. Но не все догадываются, что в кирху можно заглянуть.
Нам же удалось ещё и забраться наверх башни орденской церкви, поднимаясь по ступеням, вглядывались в древнюю кладку. Вспоминания ценные дополнения Рут Лайзерович о строительстве орденских церквей на пути или между замками, становится очевидно и название местности Гросс Легиттен – Большой легион.
Экспансия Тевтонского ордена на эти земли шла со стороны Куршского залива, поднимаясь по реке Лаукен, было обнаружено поселение древних пруссов. На месте древне-прусских погребений немецкими рыцарями вначале была построена деревянная церковь. Между Тургенево и Малая Липовка простирался лес, который и пошёл на строительство церкви, и, к слову сказать, язычество здесь ярко проявлялось и при христианстве, частые попадания молний в это место позволяют предполагать, что там был источник, которому поклонялись древние жители. После разрушений этой первой деревянной церкви между 1330 и 1340 годами была построена каменная церковь. Первое документальное упоминание о ней относится к 1337 году.
Начало строительства нынешней каменой церкви датируется 1400 годом. Эта была простая постройка из валунов, с оконными и дверными обрамлениями из кирпичей. Плоские стены хор и толстые у башни свидетельствуют, что эта церковь наряду с религиозной миссией была задумана как убежище от набегов и стратегический пункт – явно лагерь для легионеров. С башни можно было видеть далеко вокруг, по кирпичам можно заключить, что хоры, остов (опоры основания) и башня церкви были сооружены одновременно.
Кстати, молния напомнила о древних обычаях этих мест и ударила в башню в конце 18 века, в результате чего загорелась церковная крыша, и все 3 колокола были разбиты. С тех пор башня имела двойную крышу.
Разглядывая валунную кладку с волонтёрами, Рут поясняет: «Кирпич экономили, его изготовление пока было небольшим, поэтому он был дорогой. Мы видим, как пустоты между валунами заполняют мелким камнем, кусочками битого кирпича – всё шло впрок».
Церковь Гросс Легиттен была центром очень большого прихода, находилась под королевским покровительством и патронатом владельцев имения Лаблакена.
Поместье Лаблакен столетьями находилось во владении дворянства. Здесь стоял особняк конца 17 века вместо лесного дома Ордена. Земли владений выходили к Куршскому заливу. До 1788 года поместье принадлежало семье Остау, затем его унаследовали через дочерей зятья, сначала Кристоф фон Клейст, затем в 1832 году камергер фон Внук, а в 1877 году Вернер фон Гуштедт.
Вернер фон Гуштедт обустроил эти территории, создал систему по защите берегов от частых наводнений – построил плотины, дамбы и дренажные канавы. Он основал небольшую гавань для своей элегантной яхты, на которой выходил в спокойную погоду прогуляться по заливу. Женившись на дочери помещика и переняв управление имением, Гуштедт занялся доставшимся хозяйством достаточно серьёзно – размножил скот, основал коневодство, создал современную сельскохозяйственную технику и превратил сад усадьбы в английский ландшафтный парк.
К концу 19 века в Лаблакене жила Дженни фон Гуштедт (7. 9. 1811 – 29. 6. 1890), чей сын Вернер женился на дочери камергера фон Внука.
Дженни фон Гуштедт, урожденная Рабе фон Паппенхайм, была старшей из двух незаконнорожденных дочерей Жерома Бонапарта (1784 – 1860), короля Вестфалии и Дианы Вальднер фон Фройндштайн (1788 – 1844). Диана в то время была замужем за Вильгельмом Максимилианом Рабе фон Паппенхайм, и генеалогический справочник документально свидетельствует о том, что Дженни является законным ребёнком барона Ребе фон Паппенхайма. Её мать, баронесса Диана Рабе фон Паппенхайм, будучи замужем за В. Паппенхаймом, была любовницей короля Джерома.
Вильгельм Ребе фон Паппенхайм и вместе с ним его жена Диана 30 ноября 1811 года, почти через три месяца после рождения Дженни, было возведены королём Жеромом в титул баронов.
После смерти Вильгельма Ребе фон Паппенхайма Диана в 1815 году вместе со своей дочерью Дженни и сыновьями Готфридом и Альфредом от её брака с Вильгельмом Ребе фон Паппенхаймом, переселилась к одному пастору в Гарц. Её вторая дочь от связи с Жеромом Бонапартом, Мария Паулина, была отдана на воспитание в монастырь в Париже. Затем она была отправлена в Веймар, где к тому времени жила Дженни у сестры матери, Изабеллы. С 1822 года по 1826-й Дженни жила в Страсбурге у своей тёти фон Тюркхайм, но потом снова вернулась в Веймар.
Там она познакомилась с Гёте и его сыном Августом, сыновьям которого Вольфу и Вальтеру давала первые уроки. Дженни была также в тесной дружбе со своей ровесницей принцессой Августой фон Саксен-Веймар-Айзенах, которая стала позже супругой императора Вильгельма I и её братом, великим герцогом Карлом Александром. Дженни принимала участие в придворной жизни. В 1829 году Дженни поступила на службу к великой герцогине, дочери императора Павла I и императрицы Марии Фёдоровны, супруга великого герцога Карла Фридриха Саксен-Веймар-Эйзенахского.
Во время своего летнего пребывания Дженни Рабе фон Паппенхайм в 1837 году в Бад Киссингене влюбилась во владельца поместья, а позже прусского земельного советника Вернера фон Гуштедта (1813 – 1864) и в марте 1838 года вышла за него замуж. Свадьба состоялась в Веймаре. Гуштедт вместе с Дженни переехал в своё унаследованное поместье Гарден около Дойч-Эйлау (Западная Пруссия). Когда в 1851 году он стал главой округа Розенберг, они поселились в рыцарском имении Розенберг. Их совместный сын Отто фон Гуштедт (1839 – 1905) стал прусским ротмистром. После смерти мужа в 1867 году Дженни фон Гуштедт переехала в Берлин и Потсдам, затем в Веймар, и с 1883 года провела последние годы своей жизни у сына, названного в честь отца, Вернера в Лаблакене. На первом этаже двухэтажной усадьбы она обставила просторную квартиру.
Дженни даже в последние годы своей жизни пыталась заниматься социальной помощью, она основала детский сад и заботилась о матерях-одиночках – в то время в её кругах Дженни больше осмеивали, нежели признавали. На её духовную жизнь сильно повлиял Веймар, Гёте и французская революция.
О её незаконном происхождении, как дочери Жерома Бонапарта умалчивали – даже в воспитанном веймарском обществе, в котором она жила в интернате в качестве воспитательницы внуков Гёте и будучи придворной дамой при веймарском дворе до своего замужества с Вернером фон Гуштедтом.
В поместье Лаблакен она переехала в 1883 году, чтобы быть поближе к своим детям, да и к тому же у неё не было достаточно средств, чтобы содержать большую квартиру в Веймаре для визитов её семьи, так как она должна была финансировать расточительный образ жизни своих сыновей на военной службе.
Её счастьем в конце жизни была внучка Лили фон Браун, выступавшая за права женщин и писательница 19 века, которая опубликовала свою переписку и изобразила свою жизнь в книге «В тени титанов» (вышла в 1910 году в немецком издательстве г. Штуттгарда). В Лили баронесса нашла родственную душу, чего не было с остальными родственниками в Лаблакене. Лили (1865-1916) вышла замуж за социального политика Генриха Брауна в 1903 году и поставила своей бабушке литературный памятник, в котором также чутко описывается жизнь в Лаблакене (Лили Браун, «В тени титанов» из воспоминаний баронессы Дженни фон Гуштедт). «Через ворота, фланкируемые толстыми каменными стенами, которые кажутся возведенными из чудовищных блоков, будто бы вышедших из-под рук циклопов и придававших целому подобие крепости, дорога ведет на широкий, свидетельствующий о богатстве его владельцев хозяйственный двор Лаблакен… Господский дом отделен от двора только низкой стеной и парой достигающих неба тополей… Странный дом: столетия его строили без оглядки на стиль и красоту, стремясь создать место для удобной жизни его обитателей».
Дженни фон Гуштедт умерла в июне 1890 года в поместье Лаблакен, похоронена у кирхи Большого Ордена в Гросс Легиттен (пос. Тургенево). На месте, где она была похоронена, стоял чугунный литой крест с надписью: «Мир мой дам я» – цитата Гёте. Признание она нашла позднее, в 1938 году, благодаря Кёнигсбергскому обществу им. Гёте, которое посвятило ей памятную доску у кирхи Гросс Легиттен.
К сожалению, в настоящее время есть только фундамент от чугунного креста.
Эта церковь у дороги благополучно пережила войну. После войны колокол был снят и установлен для сигнала о начале рабочего дня колхозников.
После использования церкви в течение некоторого времени в качестве сельскохозяйственного склада колхоза – миллионера, гремевшего своими урожаями на всю область, постройка разрушилась.
Небольшая группа бывших жителей церковного прихода Легиттен объединилась с целью сохранения этой церкви. Совместная культурная работа между русскими и немцами началась с реставрации Кёнигсбергского Собора в Калининграде на острове Канта и в других местах области.
Председатель Фонда поддержки Гросс Легиттена госпожа профессор Маргаретт Пульвер в память о баронессе Дженни фон Гуштедт инициировала сбор средств на восстановление ажурного чугунного креста для поддержания её признания, которое в 1938 году, благодаря Кёнигсбергскому обществу им. Гёте, было отмечено у стен кирхи.
Церковь в Гросс Легиттене является единственной из 11 церквей района Лабиау, которая на сегодняшний день используется для богослужения после значительных восстановительных работ, потребовавшихся ей. Она невредимой пережила 2-ю мировую войну и в советское время использовалась в качестве хранилища зерна примерно до 1984 года. Разрушаться стала церковь стремительно после удара молнии, разрушив крышу. Есть версия, что пожар произошёл по вине мальчишек, устроивших костёр на крыше…
Церковь сейчас находится в списке памятников культуры Постановлением Правительства Калининградской области от 23 марта 2007 года № 132 получила статус объекта культурного наследия регионального значения. В настоящее время – действующая лютеранская церковь. Но для этого были предприняты интенсивные усилия по её сохранению, с 2010 года она была передана в распоряжение Русской Православной Церкви. Между тем, церковный приход стремится стать местным культурным центром с духовно-религиозным назначением для нескольких конфессий, не только православных или только лютеранских.
Первые попытки строительных мероприятий начались в 1990-е годы, когда область стала открытой для посещений иностранцами: расчищен участок, установлена крыша по длинному нефу и башне – правда, из оцинкованного листа, планировалось позднее покрыть листы в красный цвет, который издали очень похож на черепичную крышу. С 1996 по 1998 годы на пожертвования бывших жителей, Диакония Дюссердольф, Землячества Восточных Пруссов и Лабиау, а также Министерства внутренних дел Германии была проведена консервация кирхи. Было собрано более миллиона немецких марок. На 1999 год планировалось законсервировать своды и элементы алтарной части хора, отремонтировать потолочные перекрытия центральной части кирхи. Но, несмотря на это, спустя год начали разрушаться законсервированные контрфорсы и другие детали кирхи. В 2004 году вновь были проведены повторные работы по консервации.
На вывеске перечислены все благодарители, а надпись на памятной доске гласит:
"Тем, кто здесь жил – в память;
Тем, кто здесь живет – в наследство".
Как посвящение Германии и России на памятном камне, подаренном г-жой Анни Лор Лемке и г-жой профессором доктором Маргаретт Пульвер и установленном 27 июля 2008 года недалеко от места захоронения Дженни фон Гуштедт, прикреплено посвящение: „Здесь покоятся наши мертвые“. Памятный камень – это находка из поселка Гросс Легиттен, его обработали силами местного муниципалитета.
При расчистке кладбищенского двора была обнаружена могильная плита барона Густава фон дер Тренка, захороненного у стен церкви ещё в 18 веке, но, к сожалению, она вновь исчезла в 2000-х годах.
В конце 2000 года была выкуплена большая часть бывшего приходского дома рядом с церковью, с целью проведения богослужений, в том числе и зимой, вести контроль над ремонтными работами и следить за состоянием кирхи. В доме установлены центральное отопление, теплоизоляция и стеклопакеты. В 2002 году в здании было проведено первое богослужение и служит общественным центром.
Первое время смотрителем кирхи стал Сергей Молодавкин, этнический немец, приехавший в Калининградскую области из Казахстана, планировавшего переехать в Германию, но остался у кирхи. К сожалению, события 2020 – 2021 годов не пощадили отважного помощника госпожи Маргаретт Пульвер.
Благодаря ему в посёлке была организована лютеранская община, состоявшая изначально из казахстанских немцев, он так и не бросил кирху: «Она заноза в моём сердце…» Буквально недавно, 1 июля 2022 года, ушла и верная спутница Сергея Аркадьевича – Антонида Николаевна… В церковь можно попасть, связавшись с её новым смотрителем – Евгением Мюллером.
После окончания Первой мировой войны в память о погибших воинах и жителях прихода Гросс Легиттена на северной стене кирхи был установлен Памятник.
Памятник представляет собой скульптуру солдата, держащего перед собой каску. Скульптура из камня высотой 2 метра установлена на каменной консоли, под которой находилась табличка с надписью на немецком языке: "Они погибли не зря 1914-1918". Памятник поврежден, голова солдата и табличка утрачены, ремонтно-реставрационные работы не проводились…
Рут Лайзерович знала профессора Технического Университета Брауншвейга Маргаретт Пульвер и немного добавила: «Брауншвейгский университет является центром в Германии по изучению и реставрации памятников архитектуры, и специалистами этого центра были подготовлены проекты по восстановлению Кафедрального собора в Калининграде и церкви Гросс Легиттен в посёлке Тургенево. Поскольку реставрация Кафедрального собора была значительно дороже, а смета по проекту на восстановление церкви в Тургенево уступала многократно, то решили объявить сбор средств для её реставрации».
Госпожа Пульвер на восстановление кирхи Гросс Легиттен пожертвовала свои личные сбережения: продала дом, купив маленькую квартирку, основные деньги передала на оплату строительных работ и покупку материалов. Её имя носит дом Евангелическо-Лютеранской общины в Тургенево.
Тем временем усиливающийся дождь подгонял наше путешествие, которое мы должны были завершить в Полесске у реки Дейма.
Возведённый вблизи впадения Деймы в Куршский залив, замок Лабиау прикрывал водные пути в Кёнигсберг и по заливу, и по Дейме через Тапиау.
Эти пути играли решающую роль в снабжении ордена провиантом, строительным материалом. Излучина Деймы создавала благоприятные условия для возведения в ней оборонительного сооружения. Лобиав, Лабиов, Лабиав, Лабегове – под таким прусским названием упоминается первая деревянная крепость в документах ордена в 1258 году. Название реки изначально имело привязку к местности – Лаба неспешно текла по приграничным землям между Самбией и Надровией. Это позднее она получит имя Дейма из-за своего извилистого характера течения.
Заинтересованный в землях Лабиав и в её водном сообщении, Тевтонский орден построил на месте прусской деревушки деревянно-земляное укрепление, которое должно было обеспечивать безопасность водного пути по реке и заливу. Система рвов превратила участок местности в остров, что существенно повысило оборонительные возможности замка. Другое дело, что реализовать эти возможности, как говориться, испытать их в настоящем деле, не довелось. Впрочем, это характерно для большинства средневековых сооружений на территории нашего края.
Героиня нашего путешествия – Дейма, завершает и свой путь, проводим её к Куршскому заливу и перейдём мост длинной более 100 метров через Дейму. Мост ADLER BRUECKE – «Орлиный мост», 1919 – 1922 годов постройки. Трёхпролётный. Разводной. Длина 106 метров.
Почему мосту дали название Орлиный? Наверное, две симметричные арки над его пролётами напоминали горожанам два раскинувшихся орлиных крыла над Деймой? Может быть… Орлы и по сию пору встречаются в этих местах, а вот арки демонтировали. На довоенных фотографиях и снимках до 2000 года они видны, ...ну хоть название сохранилось. Табличка, впрочем, тоже.
Адлер – брюкке один из немногих примеров нормального отношения к историческому наследию края. Когда сохранять, значит преумножать, чтобы бы чувствовать себя хозяином, а не переселенцем. Настоящее украшение Полесска и наше логичное завершение путешествия по левому берегу реки Дейма с приглашением к дальнейшему путешествию по Крайс (району) Лабиау.
Вы полагаете, мы на этом закончили? Нееет… мы отправились к Полесскому хлебзаводу, где пекут самый вкусный хлеб в Калининградской области – полесский хлеб. Путешественники взяли с собой по ароматному батону, а кому-то хватило ещё и рогаликов…
Вот в хлебном магазине-то мы и распрощались с участниками поездки, поблагодарили Рут и Михаэля Лайзеровичей за великолепную компанию.
Благодарим участников путешествия Марию Макарову, Анатолия Корнева и Евгения Новошицкого за предоставленные фотографии.
А наши путешествия продолжаются…
#ФондПрезидентскихГрантов #ПобедителиПервогоконкурса2022 #ПрезидентскиеГранты #ГражданскоеОбщество #ПредоставлениеГрантов #НКО #КалининградскаяОбласть
